Вместе, чтобы помнить

30 октября – день памяти жертв политических репрессий

Представление о политических репрессиях у многих граждан бывшего Союза, которых эта беда не коснулась лично, формировалось под впечатлением запомнившихся кадров кинофильмов, прочитанных книг, публицистических произведений.

Глухая ночь.

У подъезда дома останавливается машина, которую в народе прозвали «чёрным воронком». Из неё выходят вооружённые мужчины в чёрных кожанках, тоже чем-то напоминающие мрачных воронов. Поднимаются к одной из дверей замершего в тревожном ожидании дома – его жильцы слышали, как подъехала машина. Вздох облегчения: «Не к нам!» А в квартире, куда поднялись ночные гости, разгром. Идёт обыск. Все переворачивается вверх дном. Летят с полок на пол разорванные книги. А потом уводят хозяина. В никуда. Скорее всего, его больше никто никогда не увидит. А утром обитатели дома шёпотом делятся друг с другом впечатлениями: «Это надо же! Думали, свой человек, а он, оказывается, враг народа. Кто бы мог подумать?»

В 1937 году «врагами народа» были объявлены многие искренне преданные Советской власти люди. Среди них были ученые, руководители предприятий, рабочие, инженеры, писатели, поэты, артисты, выдающиеся военачальники.

Жертвами репрессий становились не только объявленные врагами народа люди. Клеймо жены, сына, дочери, сестры, брата, друзей «врага народа» коверкало жизни ни в чем не повинных людей. В обществе нагнеталась настоящая истерия поисков вредителей, диверсантов, организаторов повстанческих групп.

После окончания Великой Отечественной войны отправлялись в тюрьмы, сибирскую ссылку военные, пережившие ужасы фашистских концлагерей, люди, находившиеся в оккупации. Но даже после разоблачения культа личности близкие родственники репрессированных находились под подозрением.

Так героические страницы в нашей истории переплетались с трагическими.

Наверное, на всей территории нашей необъятной в прошлом страны не оставалось даже самого маленького населенного пункта, куда бы ни дотянулись руки вездесущего КГБ. Сегодня в Рыбнице и селах района живут более двухсот человек, чьи родители были репрессированы и впоследствии реабилитированы. Есть среди них и те, кто подвергся репрессиям вместе с родителями.